[Обзор] Another World. Не от мира сего

Another World. Не от мира сего

Руки, оказывается, тоже имеют память. После тринадцатой попытки пальцы действуют отдельно от мозга. Знакомые движения. Вниз. Прыжок. Вперед. Прыжок. Прыжок. Вперед. От мощного заряда лазера тонкая скалистая перегородка разлетелась в каменную пыль, которая на мгновение облаком повисла в воздухе. Вырвавшись на свободу и сметая всё на своем пути, понесся мутный вал воды. Быстрее назад! Разворот. Вперед. Прыжок. Прыжок. Вперед. Прыжок. На этот раз получилось. Выброшенная потоком воды худосочная фигурка с непокорной рыжей шевелюрой, опровергая закон тяготения, пулей вылетела вверх.

***​

Не от мира сего​

Увидев его, вы ни за что не признаете в нем профессора. "Обычный юнец, едва перешагнувший за неприлично юный возраст тинейджера", - подумаете вы. И ошибетесь. Да, он очень молод, этот субтильный юноша с русской фамилией. Ему немногим более двадцати, а он уже имеет "Феррари", профессорскую степень и собственную лабораторию. Он даже одет не в подобающий его степени костюм, а в подобающие его возрасту черную майку от Диора, обтягивающие бежевые джинсы Версаче и белые кроссовки Рибок. Волосы его не украшает академическая седина - рыжая шевелюра, наверняка доставшаяся ему от ирландских предков, венчает его интеллектуальную голову. Наконец, он не носит ни профессорских очков, ни даже контактных линз. Его зовут Лестер Найт Чайкин. Он работает на правительство.

Что вы знаете о хорошей игре? Говорят, хорошая игра должна предупреждать игрока об ошибочных действиях, ведущих к смерти. Говорят, в хорошей игре игрок не должен учиться правильным решениям на примерах собственных смертей. Говорят, хорошая игра должна давать намеки на необходимые действия игрока. А еще говорят, что без диалогов и нарратива невозможно создать запоминающиеся характеры. Эрик Шаи, создатель приключений Профессора, словно смеясь над игровыми догмами, нарушил все заповеди и, простите за каламбур, играючи сотворил игру, для которой эпитет "шедевр" звучит недостаточно восхищенно. Неосмотрительно нажав "Еnter" на world.exe, не пытайтесь одолеть игру с наскока - игра будет отчаянно сопротивляться. В самом деле, если ваши родители не наградили вас суперспособностями, то пройти короткий, на два-три экрана, уровень, до отказа наполненный ловушками и агрессивными чужими, меньше чем за десяток попыток даже не мечтайте. И дело тут не только и не столько в реакции. Первые попытки-смертники - на изучение географии уровня; следующие - на понимание, что же всё-таки надо сделать; третьи - на подбор правильной последовательности действий и лишь последние - собственно, на прохождение. Игра не содержит ни строчки текста, ни слова на членораздельном языке, не считая околорусского рычания местных аборигенов, и между тем раскрывает надолго запоминающихся персонажей: бесстрашного симпатягу Ученого и уродливого, но по-детски трогательного Чужого.

Реальность, куда нелегкая занесла ученого, трудно назвать привлекательной. Мир первобытной жестокости и высокотехнологичного оружия, мир, погрязший в рабовладельчестве и тоталитаризме. Словно подражая жестоким обитателям, скалит зубы и флора с фауной; кажется, всё, что воспроизводится и размножается в этом мире, имеет лишь одну цель - убивать. Здесь на каждом шагу профессор встречает старую знакомую - она ждет его у горного водопада и на краю головокружительной пропасти, притаилась с бластером за углом, каменистым обвалом встречает в пещере и даже в мирном на вид бассейне щупальцами тащит хрупкое профессорское тельце вниз. Старуха с косой машет своим инструментом с завидной скоростью и силой, но хорошо, что у Лестера есть Я и моя Сточетырехкнопочная. С помощью всего-то пяти клавиш на экране творятся чудеса. Профессор не спеша совершает променад и бежит сломя голову; осторожно прыгает с места и отчаянно с разбега; давит гадов стоя и сидя; бластером сжигает мускулистые тела элиенов, ставит свои силовые поля и мощным зарядом разрушает чужие.

LDKD. CLLD. LBKG. Умирали ли вы когда-нибудь под струей пара? Пожирала вас безумная смесь саблезубого тигра, льва и гориллы? Подыхали в муках от ядовитого укуса гигантской пиявки? Сгорали под немыслимой температурой лазера? Распластавшись в отчаянно далеком, но всё-таки неудачном прыжке, падали на заостренные пики сталагмитов? Если да, вы поймете, что это не просто четыре бессмысленных буквы, не аббревиатура бесполезной политической партии, - это ваш оберег, талисман, религия, "personal Jesus", если хотите. За ними сотни жутких смертей Лестера, сорванные в кровь ногти, переломанные кости, обгоревшая плоть. Вы выстрадаете и надолго запомните коды пятнадцати уровней, вы запишете их на всех клочках бумаги, которые попадутся вам, вы даже составите собственные мантры из них. В смерти - жизнь, истинно так. С тех пор минуло больше десятка лет, но, засыпая, я всё так же шепчу: KLFB. HRTB. BRTD.

***
... Вперед. Прыжок. Вперед. Прыжо... Нет!!! Я в беспомощной ярости колочу по клавиатуре, еще не понимая, что Лестер уже за пределами моего влияния. С надеждой вытянув руку, рыжеволосая фигурка падает. Ее сопровождает крик отчаянья, в котором я с удивлением узнаю свой собственный ... LFCK.

Что бы там ни говорили, но такие Игры не делают, не создают, такие Игры даже не творят. Такие Игры не от мира сего - их дарит нам Высший Разум раз в столетие, и следующий будет ой как нескоро. Так благослови же, Господи, Францию, Эрика Шаи, фирму "Interplay" и ту продавщицу из магазина радиотоваров, которая вместо игры "Air Duel" по ошибке продала нам с другом дискету с Another World.