Rune

Тс-с-с! Мы не на тинге, так что помолчите. Что, вы не слышали? Сейчас там, за частоколом, у Рунного камня, вожди посвящают в воины сына ярла, молодого викинга по имени Рагнар. Послужной список у юноши, скажем прямо, пока небольшой, и старейшина без колебаний оглашает его наизусть перед тем, как призвать главного героя этой церемонии преклонить колено в знак уважения перед гигантских размеров каменным обелиском и принести клятву верности адресату народной веры и месту её обитания — деревне Вотенкельд, окружающей местный Стоунхендж. Отсюда начинается долгая — свыше сорока локаций — дорога от третьего лица нашего протеже, который даже не догадывается о том, что конец света давно у порога мира Rune.

Может показаться невероятно странным совпадение имени главного героя нашей саги и предсказанной в мифологии древних скандинавов гибели богов и всего сущего — Рагнарок (от др.-сканд. Ragnarøkkr). Был ли Рагнар призван богами к Рагнароку накануне или стал его фактической причиной? Ведь, мчась под чутким руководством Одина, высшего бога у викингов, по Мидгарду и ближайшим мирам, которых, по преданию, конец света также коснётся, Рагнар не столько борется с некими силами зла, ибо, в отличие от героини Valkyrie: The Magical Odyssey, встречает истинных адептов тьмы — сарков — только к финалу своего путешествия, сколько изничтожает коренные народы, разозлённые вооруженным вторжением в свои дома вполне справедливо.

Но воин наш не ведает ни страха, ни упрёка, ни совести: Рагнар, став инструментом личной разборки двух божеств — Одина и Локи — на пути к неведомой цели какого-то призрачного бюста мужика в шлеме с закрылками, убеждён, что отныне гоблины, снежные люди, гномы и даже его сородичи — ничто перед богом, который аки Веном поселился в его голове и которого, похоже, воспринимает только сама длань его пресвятейшей божественности. И тут впору вспомнить, как же именно расшифровывается имя главного героя этой кровавой вакханалии. Если закат правления богов — это Рагнарок, то Рагнар... их, богов, войско! И один в поле воин, если таков приказ, спущенный свыше: мощь древнескандинавского Геракла нечеловеческая, владение оружием — безупречное, а сила магическая ограничена лишь числом обнаруженных миниатюрных копий Рунного камня.

Однако машину эту надо чем-то ещё и заправлять. Главный — он же хватательный — рефлекс единственного героя «Руны» совершенно не даёт тому покоя: воин пьёт как не в себя и ест за десятерых. Для неприхотливого воина богов, проводящего в походе за веру добрую часть своей жизни, рацион питания в городских условиях состоит из жареного мяса неопознанных зверей и горячительных напитков, а вдали от цивилизации скромен настолько, что наш викинг неуклонно начинает практиковать чистое и продолжительное сыроедение. При этом кости, огрызки фруктов и несъедобные фрагменты ящериц сын ярла чинно выбрасывает, а чашки лихо бьёт оземь, не находя им дальнейшего применения. А может, благодаря чашкам, которые, как известно, по традиции бьют на счастье, Рагнар мало того что проходит весь выпавший на его судьбу гадюшник, но и остаётся жив. До известных пределов.

Вместе с тем облик нашего альтер эго естественным в реальных климатических условиях образом меняется внешне: от родного села до ущелий Скеркира эго обходится тем, во что обычно одето эго среднестатистического викинга, в логове загадочного монстра Торфар-Колла уже бегает нараспашку в чем если не мать родила, то Один послал; потеряв последнюю рубаху и загремев за поножовщину на пожизненное — подчёркивает своё арийское происхождение толстым слоем каких-то белил по всему телу, чтобы, вероятно, лучше видеть в темноте себя, а к зимовке на Торстадте укутывается шубой, ладно скроенной из шкур убитых им же... нет, не йети, а охранников спрятанной горной крепости, куда он тоже умудрился влезть, не наплевав разве что на осторожность, — морозы же.

Вид нашего героя тем брутальнее, чем дальше уводит его воля Одина, сталкивая её апостола со всё более крепкими и корыстными тварями, о божественном происхождении которых демиурги, похоже, благополучно забыли. Как и Рагнар, который не гнушается сначала надеть рогатый шлем, как у его врагов, а потом и вовсе начинает напоминать совсем не то существо, которым он когда-то был... И враги окружают уже не «для галочки»: здешний AI в действии не так туп, каким кажется в подземном царстве или убежище Хель, а способен и на откровенное бегство, и на хитрую контратаку. Впрочем, ни то, ни другое их не спасёт перед впавшим в неистовую ярость Рагнаром, который нашинковал достаточное для заполнения соответствующей шкалы число недругов. Тем не менее обилие персонажей, сводящих на ноль собранное по сусекам здоровье и магическую энергию, велико, и величие это ещё и качественное. Следует постараться, чтобы обнаружить внутри одной банды двух викингов-близнецов, одетых одинаково и снаряжённых как две капли воды схожими аксессуарами.

Обращению с оружием Рагнар научился явно не у людей: что ни примитивный результат гоблинского мародерства, то смертоносное орудие правосудия в могучих ручищах викинга. Удалой северянин одинаково молодецки справляется как с коротенькими ножичками, предназначенными людишкам помельче силушкой и конституцией, так и с орудиями богов, не иначе. Обыкновенный смертный погибнет, лишь начав обеими ручонками поднимать ужасающий клинок боевого меча гномов, это без сомнений. Но Рагнар — не простой мирянин. Вскормленный лаврами FPS и, в частности, слэшеров, а также богатством скандинавского фольклора, первый движок Unreal вобрал узнаваемую по Severance: Blade of Darkness запутанную схему локаций, где приключенчествовать, впрочем, не так уж легко. Причин сразу несколько.

Во-первых, обширность окружающих угодий. Местами локации велики настолько, что впору дать герою коня... Впрочем, Рагнар седлал и не такое. До наездницы из Drakan: Order of the Flame ему, конечно, далеко, но в рамках скоростного путешествия к центру Земли очень и очень недурно! Дошедший да узрит. Во-вторых, уже упомянутая плотность их, локаций, населения, в том числе примитивными, но далеко не миролюбивыми формами жизни, которые щиплют, жалят, травят и даже бьют током! Наконец, в-третьих, до одури крутой ландшафт и резкие перепады его высоты над уровнем моря вплоть до погружения на самое дно к неописуемой красоте жизни подводной и даже попадания в царства совсем уж ирреальные, где наш не такой уж потерянный викинг так же, как и тройка его находчивых коллег из The Lost Vikings 2, решает тьму головоломных загадок, улепётывает от морских чертей и цепко скачет по ансамблю архитектурных объектов искусственного и природного творения.

Как уже было сказано выше, руки у Рагнара не только на-всё-могущие, но и за-всё-гребущие. Патологическое накопительство северянина проведёт его через серьёзный арсенал мечей, топоров и молотов, по пять видов каждого типа, — и всё, что попадается под руку и по-своему звенит, белокурый полубог-сорока старательно тащит и прячет куда-то в глубины своего подсознания, вероятно предчувствуя, что всё это когда-нибудь обязательно пригодится. Кроме того, на спине персонажа всегда висит использованный накануне топор, справа на поясе болтается дробящее оружие, а слева покоится меч со следами прямого назначения, по которому он применялся. Боевая система наследует знакомые традиции школы фехтования Die by the Sword, трактуя их на свой, варяжский лад. Увы, открыть в Rune один из лучших симуляторов борьбы экзотическими видами оружия можно, наверное, только в сетевой игре с живыми соперниками, устраивая самые настоящие гладиаторские бои, где каждым оружием можно и нужно научиться владеть, как настоящим. Однако вкупе с использованием щитов, также различающихся по массе и прочности, факельного огня, который не только освещает кромешную тьму, но и поджигает прячущихся в ней чудовищ, и метанием в супостата всего, с чем можно атаковать его в ближнем бою, геймплей одиночной игры ничуть не уступает мультиплееру. Он просто другой.

Не сказать, что к концу второго тысячелетия возможность отрубить в компьютерной игре супостату клешню или голову кого-то удивит. Другое дело — схватить оторванную конечность оппонента, надавать ему пощечин его же пятернёй и в довершение экзекуции нокаутировать врага контрольным унижением, швырнув потрёпанную руку в избитое ею же лицо её же хозяина! Хотя в начале 2001 года благодаря Rebel Act Studios оказалось возможным вытворить даже такое непотребство: игры, ярко симулирующие приступ берсерка, можно пересчитать по пальцам отсечённой пятерни. И то, что в четвёртом квартале того же года человечество узрело чрезвычайно похожее на Severance творение от Human Head Studios, впоследствии предрекло затишье массового интереса девелоперов к изготовлению запредельно жестоких экшенов, которые на рубеже веков прикрыли эпоху царствования беспощадного кровопролития в адских битвах со злом и на долю секунды увели внимание от «тупого мочилова» в сторону разумного, доброго и вечного. Правда, ненадолго.

Но и этого кратковременного затишья до следующей волны экранного насилия хватило, чтобы на какую-то долю момента в небе над игровым искусством, затянутом свинцовыми облаками неизвестности на рубеже смены тысячелетий, открылся просвет, и в мир, наперегонки и просачиваясь друг в друга, хлынул благодатный ливень живописных полотен искусных художников, достижений кинематографа, музыкальных шедевров и, конечно же, игр. Игр нового тысячелетия. Таких, как Rune.